Вторым браком отец женился на еврейке, одесситке. Её и только её я всегда называю мамой

Была моей мачехой и цыганка. Она научила меня гадать, воровать на базаре. Я очень хорошо умел воровать. Она говорила: «Жиденок, иди сюда, петь будем».

Меня приняли в труппу Киргизского театра оперы и балета. Мама посещала все мои спектакли. Мама спросила меня:

  • — Мойше, скажи мне: русские — это народ?
  • — Да, мама.
  • — А испанцы тоже народ? — Народ, мама.
  • — А индусы?
  • — Да.
  • — А евреи — не народ?
  • — Почему, мама, тоже народ.
  • — А если это народ, то почему ты не танцуешь еврейский танец? В «Евгении Онегине» ты танцуешь русский танец, в «Лакме» — индусский.

  • — Мама, кто мне покажет еврейский танец?
  • — Я тебе покажу.

Она была очень грузная, весила, наверно, 150 килограммов.

  • — Как ты покажешь?
  • — Руками.
  • — А ногами?
  • — Сам придумаешь.

Она напевала и показывала мне «Фрейлехс», его ещё называют «Семь сорок». В 7.40 отходил поезд из Одессы на Кишинёв. И на вокзале все плясали. Я почитал Шолом-Алейхема и сделал себе танец «А юнгер шнайдер». Костюм был сделан как бы из обрезков материала, которые остаются у портного. Брюки короткие, зад — из другого материала. Я всё это обыграл в танце. Этот танец стал у меня бисовкой. На «бис» я повторял его по три-четыре раза.

Читай продолжение на следующей странице

Жми «Нравится» и получай только лучшие посты в Facebook ↓

Вторым браком отец женился на еврейке, одесситке. Её и только её я всегда называю мамой